Мой батя готовит просто адовые блюда: Мой батя ебашит вообще адовые блюда

Содержание

«Откуда появился мем про «жареный суп от бати» и как его используют?» — Яндекс Кью

Карательная кулинария: кто и зачем готовит мерзкую еду и выкладывает ее в Интернет

Super.ru

27 марта, 13:08

Если устали от борща на обед и макарон по-флотски на ужин, пришла пора ворваться в мир безграничной фантазии. Но речь не про тар-тар из страуса и аньолотти с кроликом. Встречайте заслуженного преемника карательной психиатрии на кухне — карательную кулинарию.

Карательная кулинария как часть национальной культуры

Видео дня

Помните, как было в детстве? День семейного застолья — красный в календаре: на нем кончается один жизненный цикл и начинается следующий. Не с первой попытки возвращается к жизни раскладной стол, годами до того чахший в самом пыльном углу квартиры. Клеенчатая скатерть с петушками играет лукавыми бликами. Заморить червячка под сводами натяжных потолков слетается вся родня и пара случайно захваченных знакомых — они, впрочем, станут родней совсем скоро. День тонет между подбородками троюродной сестры бабушки по папиной линии.

Но главный предмет в этом нарядном помещении — праздничный стол. На его фоне чувствуешь себя ссохшимся, мелким. Ты — галактическая козявка, тля, мираж, чье отражение едва фиксируется в стекле чехословацкой стенки. Окрошка с майонезом сменяется салатом мимоза, салат мимоза — холодцом. Запах и форма блюд поначалу отталкивают, но робость быстро проходит. Ведь все тут — домашнее, свое, с любовью.

Принято считать, что все попадающее в недра русской культуры со скрипом, но адаптируется. «У русских есть лишь названия всего, но ничего нет в действительности», — писал известный русофоб, французский маркиз Астольф де Кюстин. И был неправ. В авангарде классических заимствованных рецептов — вещи вполне физические: майонезный салат цезарь и мясо по-французски. Поучительна история оливье: изначально призванный быть тоскливым харчком на дне тарелок месье и мамзелей, в СССР он нарастил мышечную массу, став беспрекословным хитом новогодних празднеств.

Сейчас можно с уверенностью сказать: эксцентричная кулинария — часть ДНК русской культуры, национальный признак хорошего тона. И это хорошо. «Если в России молчат люди, то за них говорят — и говорят зловеще — камни», — продолжает гундеть де Кюстин. Он снова неправ. В России за людей говорит курица в майонезном желе.

Карательная кулинария как она есть

Карательная кулинария не просто результат национальных вкусов. Это продукт самой диалектики, фиксация бьющейся в творческой агонии мысли. Убедиться в этом можно, заглянув в ее месторождения — сайт «Поваренок.ру» и форум say7. В глубинах этих кузниц вкусов рождаются блюда, способные утолить голод Робина-Бобина Барабека. Это как минимум.

Увиденное на кулинарных форумах поддается категоризации. Есть, во-первых, блюда, несущие в себе торжество формы. Среди них — салаты «Подсолнух», «Ежик», «Крокодил» и другие. Как Микеланджело ваял из мрамора своего Давида, так повара-энтузиасты дарят пище безукоризненные силуэты.

Готовка таких блюд — своего рода манифест. Плевали мы, дескать, на ваше содержание. Да и что это за манера — искать смысл в каждой завалящей ерундовине? Почти фашистское влечение к идеальным формам и ровным зубам, евгеническая жажда селекции, примат внешнего над внутренним. Суть не важна — вот максима создателей «Подсолнуха» с «Поваренка».

Вторая категория — блюда, способные отстоять свое содержание. Здесь уважают высокую кухню и с тошнотворной педантичностью исследуют сочетания. И выводят лучшие. Подопытным кроликом автора обычно становится кто-нибудь из домашних. Редкий кулинарный эксперимент не сопровождается лирическим отступлением в духе: «Сын облизал пальчики и попросил добавки!», «Дети уминают за обе щеки, от стола не оторвать».

Среди примеров блюд с зашкваливающим содержанием смысла — пресловутый печеночный торт. Но кому-то вечнозеленой классики мало. В бой идут смельчаки: они изобретают бутерброд с киви и шпротами и закуску с сушками и фаршем. Царь-ингредиент во всех блюдах — майонез, которого чем больше, тем лучше. Иногда он бывает жареным. Ведь на кухне, как и на войне, все средства хороши.

Последняя категория — блюда с громким именем. «Не верю», «Пожалуйста, добавки», «Остановиться невозможно», «Белый танец» — вот лишь малое число таких наименований. Их авторы заходят с аккорда forte, вышибая ногой дверь. За названием часто кроется история. «Первое слово, которое вырывается из уст собеседника, когда ему оглашаешь состав салата и обещаешь, что он будет безумно вкусным, — «не верю»», — представляет пользователь TatyankaC находку.

Такие истории полны чудесных метаморфоз: гусеница превращается в куколку, затем — в бабочку. «Это одно из моих фирменных блюд. Готовлю это блюдо уже больше тридцати лет. ОБЯЗАТЕЛЬНО на Новый год — это традиция. Мои родные просто не поймут, если на новогоднем столе не будет стоять это блюдо», — таким сюжетным твистом делится автор «Белого танца».

Хороша и коммуникация форумчан. Обитателям s7 удалось не только разбить сад земных наслаждений, но и установить там экологичную атмосферу. Редкий рецепт не набирает четырехзначного числа лайков, в комментариях — предупредительность, при этом не скатывающаяся в лебезение: «Ларочка, блюдо очень вкусное, особенно для мужчин то что надо! Спасибо за рецепт!», «Смотрится замечательно! Вкуснятина!», «Тот редкий случай, когда находишь рецепт в Интернете и он вкусный!».

Полет фантазии тут подобен полету кузнеца Вакулы на черте, но, по мнению скептиков, корни у тяги к кулинарному экспериментаторству зачастую прозаичные. Якобы природа гастрокреатива проста и сводится к культуре жалости к объедкам или банальной скуке, рано или поздно настигающей домохозяек. Но мы в это не верим. Не верьте и вы. Лучше взгляните на этого колбасного ежика.

Подражатели нашлись и в США, где речи о переизобретении отходов идти уже не может. Ваяют в основном из гамбургеров и картошки фри, что ожидаемо. Но то всего лишь подражатели.

Карательная кулинария в интерпретациях

Мимо феномена не прошли предприимчивые интернет-пользователи. Кто-то алчно эксплуатирует особенности подхода для своего кошелька, кто-то — на потеху эго. Блюда карательной кулинарии — фундамент и смысл существования ряда русскоязычных лайфстайл- и мукбанг-блогеров. Русский вариант «мукбанга», к слову, «обжор».

Лидер по количеству просмотров у энергичного Самвела (канал Savely Ad) — видео «ШОКИРУЮЩИЙ САЛАТ НА НОВЫЙ 2020 ГОД». Название не обманывает — салат изумляет. Самвел на еде не специализируется, но время от времени любезно показывает подписчикам процесс готовки. Его конек — проза жизни: «Затеяли скандал Я В ШОКЕ», «Мама мочится по квартире», «Надя ломает комедию». Но впереди вселенной всей по-прежнему салат.

Инна Судакова — королева русского мукбанга. Когда-то она была бухгалтером, а теперь уверенно чередует пончики с еврейским пенициллином на камеру. Но лихой микс из продуктов второпланов. Инна — настоящий источник житейского гнозиса. Две другие путеводные звезды Ютуба — Нина и Вовчик с канала «Пиратская жизнь». Там майонез и сложные сочетания простой еды: бутерброды с кетчупом и сосисками погоняют творожные торты, за ними — колбасные розочки.

У карательной кулинарии есть постироничное изменение. В свое время на нее купились интернет-острословы. Так появились одноименный паблик и интерес к области. Впрочем, в какой-то момент наблюдение по инерции превратилось в пересмешничество, и искренний интерес к искусству потеснило топорное гыгыканье над классистским контентом.

Карательной кулинарии посвящают прозу. Так, одно время в Интернете гуляла копипаста с печально известного имиджборда «Двач»: Мой батя е*** вообще адовые блюда. Берется суп, он не греется. Батя берет этот суп, вываливает его на сковороду. Добавляет в него огромное количество лука, чеснока, перца черного и красного, муки для вязкости, томатная паста сверху. Все это жарится до дыма. Потом снимается с огня и остужается на балконе». В конце автор, не скупясь на детали, подводит итог: «Вонища от пердежа такая, что обои от стен отклеиваются».

Благими намерениями, как известно, вымощена дорога в ад. Однажды оседлав музу после просмотра мультика «Рататуй», остановиться непросто. Но и не нужно. Вас с распростертыми объятиями примет легион кухонных чудотворцев. И с большой вероятностью пригласит на коллективный «Белый танец».

Еда, Салат оливье

Super.ru: главные новости

Шакира возвращается в Барселону к Жерару Пике: что случилось?
Ксения Бородина показала, как выглядит без фильтров и макияжа
Айза-Лилуна Ай пожаловалась на одиночество и рассказала, о каких отношениях мечтает

Единственное блюдо, которое мой папа научил меня готовить, жареное и тушенное в масле камень, принес его обратно на берег, поджарил на открытом огне, а потом съел — и все сам.

Вот такой человек мой отец: наполовину герой боевиков, наполовину хиппи, весь киви, очень мало зубов.

Автор в детстве со своим отцом. Фото предоставлено автором.

Он не совсем известен своей кулинарией (хотя он познакомил большую часть Оксфордшира с подземной печью маори, известной как ханги ), но была одна вещь, которой мой отец научил меня готовить. Не отвратительная смесь из капусты и фарша, известная как «Минг Синг», с которой его послала в мир его мать. Ни «баклажанной галеты», которую он неизменно готовил каждый год на день рождения моей матери. Ни рецепт соуса для пасты с креветками и вялеными помидорами, который он нашел на краю банки, когда буквально только что появились вяленые помидоры.

Нет, рецепт, переданный мне человеком с шестью серьгами, татуировками и босыми ногами, который дал мне половину моих генов, был настоящей новозеландской классикой. И под «новозеландской классикой» я, конечно же, подразумеваю шотландскую бастардизацию прямо со страниц The Edmonds Cookery Book .

ПОДРОБНЕЕ: Что едят папы

Для тех из вас, кто не имел удовольствия посетить наименее населенный остров Южного полушария, The Edmonds Cookery Book значит для Новой Зеландии то же, что Reader’s Digest для Великобритании. Это вплетено в саму ткань белого общества. Когда вы получаете новозеландский паспорт, вам вручают рецепт Эдмондса Павлова, бекона и яичного пирога прямо в посольстве.

У моего отца, конечно же, дома всегда была копия Кулинарная книга Эдмондса . Точно так же, как пластинка новозеландской народной песни «Pokarekare Ana», футболка для регби All Blacks и репродукции картин его брата Дика, я полагаю, что этот маленький посланник новозеландской жизни дал ему ощущение натянутой пуповины: ссылка назад на свою родину.

Итак, солнечным субботним утром мы с ним стояли на нашей узкой кухне с викторианскими террасами — Томас Мапфумо и мальчики Бхундху или The Mahotella Queens гремят из проигрывателя — и готовили себе на всю миску пикетов.

Пикелеты, разновидность новозеландских блинов.

«Не знаю, поймет ли англичанин, что вы имеете в виду под пикетами», — смеется папа, когда я рассказываю ему о своем плане воссоздать деликатесы моего детства.

Если честно, пикеты — это, по сути, лепешки. Или шотландские блинчики. Крошечные пушистые облака муки и молока, которые находятся на полпути между пышкой и блинчиком. И, с истинным менталитетом сына молочного острова 1960-х годов, мой отец намазывал каждый блин как минимум такой же высоты снова соленым маслом.

«Это все, что вам нужно, потому что в них уже есть сахар», — говорит он. «Добавлять джем или что-то еще — просто святотатство».

Он может и не верит в Бога, но мой отец чертовски верит в масло.

Одно из моих самых ярких воспоминаний детства — это то, как мы с ним сидели на полированных половицах, которые он расстелил на полу нашей кухни, одетые в футболку от строительного магазина и велосипедные шорты, и ели тарелку за тарелкой щук под палящим солнцем. на газету, разложенную рядом с нами. Если честно, это чудо, что у кого-то из нас остались артерии. Кроме того, после большой вечеринки его умоляли приготовить лепешки для любого гостя, который еще достаточно умный, чтобы его жевать.

Мука, разрыхлитель, сахар, яйцо, молоко и соль: ингредиенты, необходимые для щуков.

Итак, в этот День отца (праздник, который он полностью отвергает как капиталистическую чушь), я подумал: Что может быть приятнее, чем еще раз попробовать свои силы в изготовлении этих маленьких кусочков родительской любви?

Рецепт уже в Интернете, конечно. Но я все равно достала свой экземпляр Edmonds со спиральным переплетом, пролистала страницу с жирными пятнами и взглянула на ингредиенты: мука, разрыхлитель, сахар, яйцо, молоко и щепотка соли. . Это буквально так.

Смешайте их в миске (я имею в виду, конечно, вы можете просеять ингредиенты, если у вас слишком много времени), а затем бросьте их небольшими лужами на горячую сковороду. В моем случае это горячая сковорода, на которую вы уже растопили кусок — как вы уже догадались — соленого масла.

ПОДРОБНЕЕ: Полуфабрикатный план моего папы по внедрению тофу в Атлантическую Канаду помню, как мой отец со слезами на глазах рассказывал о том, как большие мясистые руки его матери шлепали и тряслись, когда она мешала в своей миске. Мои руки — настолько же его, насколько и мои — в последнее время немного тяжелее бицепсов, но они определенно двигаются. Мальчик, они двигаются. Может быть, я получил это от нее, бабушки по отцовской линии, которую я никогда не знал.
Глядя, как маленькие пузырьки на поверхности каждого колоска лопаются и твердеют, я словно возвращаюсь в детство, полный плоти, костей и дыхания. За несколько расслабленное отношение отца к здоровью, безопасности и чистоте. Чтобы мы с ним ели арбуз в саду в штанах, пока сок не покрыл наши лица, как бороды. Под звук того, как он чешет волосы на груди, наблюдая, как я плююсь горячим маслом. Для него, повторяющего названия своих старых местных пляжей («Хаумоана, Те Аванга, Туки Туки, Ваймарама»), это звучало так, будто он говорит на языке маори. К его рассказам о том, как он был ужасным серфером и блестящим альпинистом.
Когда щуки подрумянятся с каждой стороны, одна сторона гладкая, а другая в крапинку, я раскладываю их, наношу Али Фарка Туре, сажусь на кухонный пол, открываю газету и начинаю есть.
Они готовят тебя, твою маму и папу. Они могут не иметь в виду, но они делают. В моем случае из похоти, муки, молока и музыки. С Днем отца, Билл, и спасибо за все пиклеты.
Как я научил отца готовить | Семья
Мои мать и отец поженились в конце 60-х годов в отдаленной церкви Корнуолла. Их свадебные подарки включали флягу со столовыми приборами, обеденный сервиз из глиняной посуды Пула и несколько белых весов Солтера. Разделение труда в нашем хозяйстве было традиционным: папа, фотограф, уходил на работу; Мама осталась дома со мной и моим младшим братом, так что готовка легла на нее.
Это была комбинация традиционных корнуоллских рецептов, унаследованных от моей бабушки по материнской линии, смешанных с новыми рецептами, которые она нашла в книгах и журналах в 70-х и 80-х годах: лазанья, мусака и что-то, что она назвала датской яблочной шарлоткой – многослойная крошка тушеное яблоко, сливки и карамелизированные сухарики из черного хлеба. В течение недели мы ели творения, вдохновленные Cranks: рисовый салат с красным перцем и ананасом, а также пиццу с различными экспериментальными основами, такими как лепешка, тесто из цельнозерновой муки и даже картофель. Это было время, когда люди пробовали захватывающие сочетания экзотических продуктов, которые привозили самолетом из-за границы.
Много лет спустя, когда мне было 32 года и у меня было трое маленьких детей, моя мать в возрасте 56 лет умерла от рака. Не совсем зная, как справится мой отец, я научил его некоторым жизненным навыкам: как связаться с его банком, как использовать Google и как приготовить оладьи, так как его самая частая просьба о еде была: «Что-нибудь, чтобы пойти с чашкой чая ?»
Мой отец, послевоенный младенец, ускользнувший из родительского дома в жены, сейчас, в возрасте 59 лет, оказался один, без навыков кулинарии. Подобно пассажиру в долгом автомобильном путешествии, он много раз видел, как в центре внимания оказывается конечный продукт, но не обращал должного внимания на изгибы, повороты и длинные повторяющиеся переходы, которые разворачивались ежедневно в сердце дома. Он подъехал к нам, и я показала ему, как делать оладьи, используя чашки, чтобы отмерить все – мамины весы Солтера давно исчезли. Это был первый рецепт, который он унес с собой, записанный на обороте детского рисунка.
Пару месяцев спустя, во время одного из телефонных звонков, он спросил, как приготовить яйцо-пашот – его собственный момент Делии. Я рассказал ему о процессе. Затем последовали вопросы о совместном приготовлении на пару курицы и овощей в недавно приобретенной блестящей пароварке. Я начала собирать для него коллекцию рецептов, и в конечном итоге они превратились в «Учим папу готовить лепешки» — смесь любимых семейных рецептов, отражающих наши древние корнуоллские и новые финские традиции (мой брат сейчас живет в Финляндии), а также блюда, которые я обнаружила в своем 20 лет, работая на яркого Кейта Флойда и молодого шеф-повара по имени Жан-Кристоф Новелли.
Пока неясно, получит ли отцовская копия книги наивысшую похвалу залитых жиром страниц, как мои самые часто используемые и ценные кулинарные библии, или же он по-прежнему выберет свою личную аудиоверсию, доставленную прямо по телефону. .
Жевательные оладьи
На 16 приличных ломтиков.
300 г сливочного масла
4 ст.л. золотого сиропа
340 г золотого сахарного песка
200 мл сгущенного молока
500 г овсяных хлопьев
Разогрейте духовку до 170°C/350F/газ 3 и застелите форму для запекания размером 30 x 20 см пергаментом для выпечки. В большой кастрюле с толстым дном растопить сливочное масло, сироп и сахар на медленном огне. Затем добавьте сгущенное молоко и сразу снимите с огня. Смешайте овсяные хлопья, пока они не будут покрыты карамельной смесью. Вылейте смесь в форму и утрамбуйте лопаткой. №
Готовьте около 15–20 минут, пока лепешки не начнут подрумяниваться по краям, а середина останется относительно бледной. Разрежьте на 16 частей, когда они еще теплые, но не сразу, так как они снова «готовятся» вместе. Подавать с чашкой чая!
Торт «Утес»
Торт «Утес». Фотография: Hardie Grant Books
Достаточно примерно для 10 ломтиков.
150 г печенья (подойдет любая смесь дижестивов, песочного печенья и итальянского бискотти)
200 г шоколада (я использую «Темный оттенок молока» от Green & Black; или использую 100 г молока и 100 г темного шоколада)
150 г сливочного масла
1 столовая ложка золотой сироп
Натертая цедра 1 апельсина
100 г сухофруктов (таких как клюква и абрикос), нарезанных
150 г орехов (таких как фисташки, орехи макадамия, бразильские орехи и грецкие орехи), нарезанных
Шоколадная вермишель для украшения
Неслучайно я впервые приготовила этот торт, когда вернулась из семейной однодневной поездки в Лайм-Реджис. Определенно должно быть больше откликов на природу через еду – своего рода кулинарный импрессионизм.
У этого торта раздвоение личности. Это частично утонченный северо-итальянский пряный пирог — Pampepato di Ciccolato, который подается герцогом Феррары Борсо д’Эсте на банкете Quattrocento, — и частично дрянной шоколадный торт из холодильника. Когда вы разрезаете торт, а-ля палеонтолог, он и скрывает, и раскрывает свои скрытые сокровища. Это всего лишь короткий прыжок веры, чтобы увидеть влажный, обволакивающий шоколад как темную, влажную осадочную породу Юрского побережья (Дорсет для вас и меня), а осколки бискотти, влажных фруктов и кедровых орешков как аммониты или зубы мегалодона… Может, кости тираннозавра? Для банкета герцога Феррары внутри каждого кусочка торта был настоящий кусок золота.
Прелесть этого торта в том, что для его приготовления не нужна духовка – достаточно просто немного постоять в холодильнике. Это вполне может быть идеальным тортом для современного пещерного человека или женщины.
В преддверии Рождества этот торт лучше всего хранить в холодильнике. Он хранится целую вечность, и его можно вынуть и нарезать как неожиданное дополнение к праздничному столу. Можно сделать более темный и чуть более утонченный (не, пожалуй, в прямом смысле этого слова, а скорее в смысле Ферреро Роше) вариант, используя темный шоколад и какао для посыпки верха, или приправить его темным шоколадом, апельсином цедра и хлопья чили.
Используйте пищевую пленку, чтобы застелить форму для хлеба весом 225 г (½ фунта), оставив излишки свисать по бокам; это помогает позже вытащить торт. Поместите печенье в полиэтиленовый пакет, затем расколите пакет скалкой, ломая печенье на кусочки. Постарайтесь перестать ругаться, пока все не превратилось в крошки.
Растопите шоколад, масло и золотой сироп в жаропрочной миске, поставленной на кастрюлю с кипящей водой. Время от времени перемешивайте. Снимите миску с огня и добавьте поломанное печенье, апельсиновую цедру, сухофрукты и орехи.
Выложите смесь ложкой в подготовленную форму. Выровняйте поверхность, утрамбовав ее тыльной стороной ложки, и щедро посыпьте вермишелью; в конце концов, это должна быть трава на вершине утеса. Остудить в холодильнике 1-2 часа для застывания. Выверните торт и снимите пищевую пленку. Разрежьте торт утеса.
Мамина яблочная шарлотка по-датски
На 4–5 порций.
Датская яблочная шарлотка. Фотография: Hardie Grant Books
100 г сливочного масла, растопленного
100 г панировочных сухарей (используйте примерно 3 ломтика хлеба)
50 г светлого мусковадо
6 больших яблок (около 750 г), например, Bramleys, очищенных от кожуры, сердцевины и нарезанных на кусочки размером с рот
100 г сахарной пудры
1 столовая ложка ликера из бузины
1 столовая ложка вода
300 мл взбитых сливок (подойдет тюбик на 284 мл)
Я не знаю, откуда моя мама взяла этот рецепт (вероятно, из ее любимой кулинарной книги того времени, The Times Cookery Book Кэти Стюарт), но он стал постоянный семейный фаворит – обычно после жареного цыпленка в воскресенье.
В детстве я, кажется, никогда не верил, что в этом есть что-то датское. Я предположил, что в Британии 70-х годов большинство людей не были близко знакомы с датской кухней, поэтому мисс Стюарт не пришлось бы защищать свою кросс-культурную номенклатуру, но в этом современном мире гугломании кажется, что рецепт мисс Стюарт действительно имел значение. настоящее датское происхождение. Датская яблочная шарлотка со сладкими панировочными сухарями и сливками изобилует киберпространством. Для меня хрустящие, карамелизированные панировочные сухари и сливки — это как удар концентрированной ностальгии, но не поддавайтесь искушению добавить дополнительные сливки, как я когда-то делал. Тонкие слои, которые оставляют вас желать, вот что это такое.
Разогрейте духовку до 180°C/отметка газа 4. Растопите сливочное масло в сковороде. Когда он запузырится, добавьте панировочные сухари и сахар мусковадо и перемешайте, чтобы покрыть крошки. Продолжайте, пока крошки не станут хрустящими, затем отложите в сторону, чтобы они полностью остыли.
В большой кастрюле на слабом или умеренном огне тушите яблоко с сахарной пудрой, сиропом из цветков бузины и водой в течение примерно 7 минут, пока яблоко не станет мягким по краям, но сохранит форму в середина. Снимите с огня и дайте остыть. Взбить сливки до мягких холмиков.
Для сборки – хорошо смотрится в стеклянной посуде – сначала слой яблок, затем взбитые сливки, затем карамелизированные панировочные сухари; продолжайте, пока все ингредиенты не будут использованы, и посыпьте панировочными сухарями.
Пирог с беконом и яйцом
Пирог с беконом и яйцом. Фотография: Hardie Grant Books
Порции 6–8.
250 г песочного теста, приготовленного из 180 г муки и 90 г холодного несоленого сливочного масла
Для начинки:
3 столовые ложки оливкового масла
2 больших красных луковицы
1 столовая ложка сахара
400 г бекона или панчетты, нарезанных
6 яиц
Соль и перец
50 г кедровых орехов
Горсть плосколистной петрушки, порванной
Этот рецепт из кухни моей корнуоллской бабушки . До того, как около десяти лет назад она переехала из своего фермерского дома в местную деревню, она переодевалась в свободное платье 50-х примерно в половине третьего и накрывала стол пикантными пирогами, нарезанными пирожными, безделушками и многим другим.
В этом рецепте я предпочитаю использовать красный лук, который повторяет багрово-розовый цвет бекона, хотя я уверен, что моя бабушка использовала бы коричневый лук из своего собственного огорода на виду у кухонного окна.
Приготовьте тесто (смешайте ингредиенты в кухонном комбайне и измельчите до получения крошки, затем добавляйте понемногу 2–3 столовые ложки холодной воды, пока тесто не соберется в шар), заверните в пищевую пленку и оставьте в холодильник 20 минут.
Разогрейте духовку до 180С/газовая отметка 4 и приступайте к приготовлению начинки. Нагрейте оливковое масло в большой кастрюле с толстым дном на умеренном огне. Добавьте нарезанный лук и мягкий коричневый сахар и готовьте, помешивая, около 10 минут.